Добрый день, айтишники. Давайте-ка я вам расскажу неайтишную сказочку.
Жила-была одна компания с названием на букву «М». Нет-нет, совсем не айтишная, и такие бывают. Компания занималась семенами: при помощи интеллекта и биотехнологий создавала новые сорта растений, устойчивых, к примеру, к насекомым или гербицидам. Это было здорово: устойчивые к насекомым сорта можно было не поливать никакой ядовитой дрянью, поскольку травить вредителей не было необходимости; устойчивые к гербицидам сорта, напротив, позволяли максимально едко протравить поле, оставаясь в уверенности, что культура не испортится и не вымрет. Разумеется, компания защищала труд огромного коллектива талантливых и высокооплачиваемых биоинженеров, патентуя свои разработки.
Другие фирмы, производящие семена, увидели в этой компании угрозу своему благосостоянию. Однако они также не хотели вкладывать деньги в разработку, поскольку привыкли сидеть на попе ровно, продавать всё ту же пшеницу или кукурузу, что и при царе Горохе, и получать за это деньги. И тогда они вступили с компанией-инноватором в информационную войну. Вместо того чтобы тратить деньги на разработки, могущие принести им прибыль и сделать мир лучше, они оплачивали заказные статьи в газетах, призванные ложью затормозить прогресс. Они начали атаковать компанию-инноватора всем миром. Они подняли всем известную анти-ГМО-истерию, заявляя, что созданные биотехнологически растения якобы смертельно вредны.
Люди в массе своей, в общем-то, трусливы и необразованны. Они понятия не имеют, как выводились культурные сорта до технологий нашей компании: всё, что они помнят о генной инженерии, это пример про горошек «зелёный и гладкий, а также жёлтый и морщинистый» из давно забытого учебника, и даже если им и рассказать, как на самом деле были получены многие современные сорта, они всё равно в это не поверят. Они верят СМИ, а СМИ говорят: «ГМО — это рак и смерть, а не-ГМО — это полезно и натурально». Как будто облучение радиационным излучением семян в надежде, что какой-то из мутантов окажется более урожайным и морозостойким, является более «натуральным» и более предсказуемым, чем контролируемая модификация генов. Как будто «натуральная» картошка с остатками впитавшегося в неё пестицида полезнее, чем чистенькая модифицированная, листья которой несъедобны для колорадского жука.
Люди поверили. И наша компания начала проигрывать. Она тратила всё больше денег на бесконечные опыты со своей продукцией, призванные доказать её безвредность, но публикации этих опытов были каплей в море. Компания пыталась судиться с лгунами — но лгуны начали так составлять газетные статьи, что их было не в чем обвинить. Ну, умерла от рака мышь, которую кормили ГМО-картофелем, это чистая правда, а что мыши не выживают на сугубо картофельной диете и от «натуральной» картошки мышь тоже умерла бы — про это можно и не писать. Компания пыталась даже снизить цены на свою продукцию — но не помогало даже это, поскольку уже даже фермеры, её покупатели, твёрдо уверились, что компания чуть ли не имеет сверхцель отравить всё население Земли.
Наша компания пока ещё держится на рынке. У неё ещё неплохи дела. Она пока далека от разорения, поскольку остались ещё как разумные люди, знающие цену газетным пасквилям, так и крупные фермеры, понимающие выгоду от использования её семян. Но дни её сочтены. СМИ уже успешно привили всем людям идею: «ГМО — яд, не-ГМО — натуральная благость», и нашу компанию теперь будут неустанно пинать всем миром, пока не свалят и не растопчут. Конкурентам уже даже не нужно поддерживать миф про ГМО: безграмотные, трусливые, легковерные люди всего мира скорее будут голодать или травиться остаточными пестицидами, чем добровольно купят что-то, не маркированное заветным шильдиком «без ГМО», опасаясь рака и вырастания хобота на лбу. И потому компания уже готовит себе отходные пути, заранее продумывая, чем займется в будущем новом мире. Быть может, она будет производить удобрения. Быть может, сосредоточится на пестицидах. Быть может, вообще сменит род деятельности и займётся, скажем, биопротезами. У нашей компании не получится накормить мир полезными, лёжкими, экологически чистыми продуктами: мир уже сделал свой выбор, мир отверг её товар, мир предпочёл голодать и травиться — а никакая, даже самая крупная компания не может противостоять воле целого мира. Враги ГМО могут торжествовать: они победили сам прогресс и теперь имеют полное право на дорогие продукты и щепотку яда в каждом кукурузном зёрнышке.
Такая вот грустная сказочка. Она совсем не айтишная, правда-правда, она про «Монсанто» и её конкурентов. Таких сказочек много: я мог бы рассказать, как валили всем миром «Дюпон», как не давали и не дают прохода атомной энергетике, я мог бы рассказать про современные политтехнологии… Но я не буду. Я лишь зашёл пожелать приятного аппетита всем тем, кто искренне и трудолюбиво поливает грязью известную любому айтишнику редмондскую компанию, а также искренне и трудолюбиво восхваляет якобы превосходящую её продукты по всем параметрам поделку-с-миру-по-нитке. Кушайте, друзья, кушайте с аппетитом и не забудьте всегда выбирать продукты с наклеечкой «без ГМО». Вы ведь не хотите хобот на лбу, верно?
Жила-была одна компания с названием на букву «М». Нет-нет, совсем не айтишная, и такие бывают. Компания занималась семенами: при помощи интеллекта и биотехнологий создавала новые сорта растений, устойчивых, к примеру, к насекомым или гербицидам. Это было здорово: устойчивые к насекомым сорта можно было не поливать никакой ядовитой дрянью, поскольку травить вредителей не было необходимости; устойчивые к гербицидам сорта, напротив, позволяли максимально едко протравить поле, оставаясь в уверенности, что культура не испортится и не вымрет. Разумеется, компания защищала труд огромного коллектива талантливых и высокооплачиваемых биоинженеров, патентуя свои разработки.
Другие фирмы, производящие семена, увидели в этой компании угрозу своему благосостоянию. Однако они также не хотели вкладывать деньги в разработку, поскольку привыкли сидеть на попе ровно, продавать всё ту же пшеницу или кукурузу, что и при царе Горохе, и получать за это деньги. И тогда они вступили с компанией-инноватором в информационную войну. Вместо того чтобы тратить деньги на разработки, могущие принести им прибыль и сделать мир лучше, они оплачивали заказные статьи в газетах, призванные ложью затормозить прогресс. Они начали атаковать компанию-инноватора всем миром. Они подняли всем известную анти-ГМО-истерию, заявляя, что созданные биотехнологически растения якобы смертельно вредны.
Люди в массе своей, в общем-то, трусливы и необразованны. Они понятия не имеют, как выводились культурные сорта до технологий нашей компании: всё, что они помнят о генной инженерии, это пример про горошек «зелёный и гладкий, а также жёлтый и морщинистый» из давно забытого учебника, и даже если им и рассказать, как на самом деле были получены многие современные сорта, они всё равно в это не поверят. Они верят СМИ, а СМИ говорят: «ГМО — это рак и смерть, а не-ГМО — это полезно и натурально». Как будто облучение радиационным излучением семян в надежде, что какой-то из мутантов окажется более урожайным и морозостойким, является более «натуральным» и более предсказуемым, чем контролируемая модификация генов. Как будто «натуральная» картошка с остатками впитавшегося в неё пестицида полезнее, чем чистенькая модифицированная, листья которой несъедобны для колорадского жука.
Люди поверили. И наша компания начала проигрывать. Она тратила всё больше денег на бесконечные опыты со своей продукцией, призванные доказать её безвредность, но публикации этих опытов были каплей в море. Компания пыталась судиться с лгунами — но лгуны начали так составлять газетные статьи, что их было не в чем обвинить. Ну, умерла от рака мышь, которую кормили ГМО-картофелем, это чистая правда, а что мыши не выживают на сугубо картофельной диете и от «натуральной» картошки мышь тоже умерла бы — про это можно и не писать. Компания пыталась даже снизить цены на свою продукцию — но не помогало даже это, поскольку уже даже фермеры, её покупатели, твёрдо уверились, что компания чуть ли не имеет сверхцель отравить всё население Земли.
Наша компания пока ещё держится на рынке. У неё ещё неплохи дела. Она пока далека от разорения, поскольку остались ещё как разумные люди, знающие цену газетным пасквилям, так и крупные фермеры, понимающие выгоду от использования её семян. Но дни её сочтены. СМИ уже успешно привили всем людям идею: «ГМО — яд, не-ГМО — натуральная благость», и нашу компанию теперь будут неустанно пинать всем миром, пока не свалят и не растопчут. Конкурентам уже даже не нужно поддерживать миф про ГМО: безграмотные, трусливые, легковерные люди всего мира скорее будут голодать или травиться остаточными пестицидами, чем добровольно купят что-то, не маркированное заветным шильдиком «без ГМО», опасаясь рака и вырастания хобота на лбу. И потому компания уже готовит себе отходные пути, заранее продумывая, чем займется в будущем новом мире. Быть может, она будет производить удобрения. Быть может, сосредоточится на пестицидах. Быть может, вообще сменит род деятельности и займётся, скажем, биопротезами. У нашей компании не получится накормить мир полезными, лёжкими, экологически чистыми продуктами: мир уже сделал свой выбор, мир отверг её товар, мир предпочёл голодать и травиться — а никакая, даже самая крупная компания не может противостоять воле целого мира. Враги ГМО могут торжествовать: они победили сам прогресс и теперь имеют полное право на дорогие продукты и щепотку яда в каждом кукурузном зёрнышке.
Такая вот грустная сказочка. Она совсем не айтишная, правда-правда, она про «Монсанто» и её конкурентов. Таких сказочек много: я мог бы рассказать, как валили всем миром «Дюпон», как не давали и не дают прохода атомной энергетике, я мог бы рассказать про современные политтехнологии… Но я не буду. Я лишь зашёл пожелать приятного аппетита всем тем, кто искренне и трудолюбиво поливает грязью известную любому айтишнику редмондскую компанию, а также искренне и трудолюбиво восхваляет якобы превосходящую её продукты по всем параметрам поделку-с-миру-по-нитке. Кушайте, друзья, кушайте с аппетитом и не забудьте всегда выбирать продукты с наклеечкой «без ГМО». Вы ведь не хотите хобот на лбу, верно?